Мария Жуйкова, корреспондент: А в какой момент вы приняли решение написать рапорт в зону АТО, что заставило вас это сделать?

Глеб Нижегородов, десантник 79-й отдельной аэромобильной бригады: - Похоронку на друга получил, а я его в армию отправлял, в АТО как раз. Ну, он доброволец, но, тем не менее. С совестью и долгом на сделку не пойдешь – когда я сижу в Харькове, грубо говоря, двери открываю-закрываю в этой охране, а там ребята.

Самое тяжелое было - сделать последний шаг в этом направлении - ну, страшно было. В метро, помню, ехал, подняться не мог, когда в голове же прокручиваю, решаюсь на это все. Подняться не мог, ноги ватные стали, но в какой-то момент уже все и на следующий день пишу рапорт.

- У вас нашивки – «укроп» – это понятно, но и еще и «киборг», я так понимаю, вы были в Донецком аэропорту. Вы один из этих мифических фантастических «киборгов», которые непобедимые? Как вас описывает враг

- Обычные люди, совершенно обычные: преподаватели, продавцы, учителя в школах, безработные. По возрасту тоже совершенно разные люди. Просто никто кроме нас. Получили это прозвище - не знаю, приятно было. Сепаратисты – их ошибка основная в том, что они сами нас учили в этом аэропорту воевать – с каждой их новой атакой мы знали все больше, больше и больше, а они постоянно меняли силы, приходили те люди, которые толком не знали, что происходит.

И вот волна за волной отбивали их, отбивали. Как потом уже произошло, когда я уже был в Харькове на ротации, на лечении находился, фразу услышал «киборги выдержали, бетон не выдержал». То есть, там уже физически прятаться негде было. Там же я получил контузию, к медикам не обращался, потому что у них задачи более важные.

Постоянные бои, постоянные обстрелы, мы работали каждый день. Там и перемирия, как такового, не было. Каждый раз, когда перемирие объявляли, сепаратисты отмечали «Градами» в нашу сторону.

- Сейчас вы наблюдаете то, что происходит, уже с мирной жизни, со стороны. Это перемирие больше соблюдается или нет?

- Я вам скажу так, я недавно похоронил друга, который погиб во время этого перемирия.

- Каким образом?

- БТР. БТР так просто не пробьешь – это в любом случае быть что-то из того оружия, которое должно быть отведено. То есть, просто не успел выбраться. Много я там знакомых, друзей потерял. Для себя я вычислил три момента, переломных, которые потом ломают. Некоторых ломают, и для меня не прошли бесследно. Это - первый бой, первый раз, когда ты убиваешь, и когда убивают человека, которого ты знаешь. После этих трех моментов уже идет другое немножко восприятие. После них я понял одну вещь - у меня проблем нет.

Немножко тяжело адаптироваться здесь по нескольким причинам - во-первых, в любом случае, как бы вам не рассказывал, что там происходит, я не смогу объяснить так, чтобы вы это действительно поняли. Бывает так, это жаргонное слово «накрывает». Бывает такое настроение, когда все и сразу. И тогда вот хоть волком вой, но достаточно сделать несколько шагов вперед и само собой образуется.

Адаптироваться тяжело было со сном тоже. Потому что, пока мы слышим, что снаряды взрываются, мы знаем, где, и все, можно спать. Сюда приехал - тишина. Тоже такой нюанс – в доме автомат искал, потому что там постоянно же с автоматом спим, первые две недели автомат искал.

- Харьков - прифронтовой город, но тем не менее, здесь настроение у людей, все же мирное. И, наверное, не многие понимают, что война. Те же развлечения, работа, какие-то заботы - как вы восприняли это, когда вернулись?

- Настроение людей очень цепляет, потому что ты там был. И убийцей уже назвали здесь в Харькове. Прохожие, просто прохожие. Был момент, когда я в автобусе ехал, по форме ехал. Сижу, рядом со мной пустое сидение, люди едут стоя, но рядом со мной никто не садится.

Это связано с тем, что война только там, люди не видели этого всего. Люди, которые видели взрывы, которые в Харькове происходили – для них это нечто такое, что их шокирует.

Я не знаю, можете ли вы себе представить, когда это входит в норму – у нас это каждый день, норма-норма-норма, и многие реакции людей здесь мне не понятны до сих пор. Мне не понятен был вопрос, когда меня спросили, точнее мне начали доказывать, что там нет российских войск. Человек, который там не был ни разу. Меня такие вещи удивляют. Настроение, не знаю, здесь больше как флегма, инертные люди, которые просто вот так новости смотрят.

А откуда эта инертность – это от непонимания? Это абсолютное непонимание, и тут дело даже не в том, люди здесь ни в чем не виноваты, просто не пришла сюда война и слава богу. Это для них, они смотрят даже новости как кино какое-то, не знаю боевик какой-то.

- Медицинская помощь и психологическая программа, которую сейчас запустили в Украине и в области - насколько вы как демобилизованный, тоже попали в эту программу. Как она действует, как вы считаете, нужна ли она?

- Обязательно. Это очень нужная вещь, потому что часто просто хочется быть услышанным, хотя бы выговориться какому-то незнакомому человеку. Плюс - получить какой-то толчок, в каком направлении идти. Потому что, я сюда приехал растерянный, я приехал в родной город. А ребята, которые с других городов, они в Харьков попадают - все, не разрывов, ничего. И если я там пережил такое. То есть, ребята, которые из «Дебальцевского котла» выходили, гораздо там хуже, там вообще сущий ад был.

Что со статусом боевых действий? Я знаю, что достаточно сложно его сейчас оформлять. Документы поданы, тут проблема в том, что там настолько все бюрократически затянуто. Я бы так сказал, потому что там вплоть до ксерокопии паспорта должно быть четко все, определенные отступы, поля.

Многие ребята по 5 раз уже документы подавали, им возвращали. Но у нас сколько человек, в аппарате президента и в нашем Кабинете Министров. Я в последний раз слышал, у нас 179 депутатов получили участника боевых действий. Это в последний раз. Недавно пересматривал, что там только в одной госструктуре 719 их было, из них в АТО было около 70. По-настоящему в АТО. Но у них есть статусы участника боевых действий.

- Не обидно вам и вашим товарищам, что вы защищаете Родину, с патриотическими чувствами пошли и до сих пор там, а вот такие моменты - затягиваются?

- Обидно, конечно. Обидно даже не столько, потому, что Украина с этим еще не сталкивалась - не поставлено еще, не поток. Опять-таки что, где, как, волна демобилизованных, что ними делать. Законодательно - очень много сейчас дырок, которые не понятны, противоречат друг другу некоторые.

Обидно то, что, опять-таки, тот же пример с депутатами, которых там не было. Господи, я Порошенко в зоне АТО видел, именно в зоне АТО практически на передовой, а эти люди, кто эти люди вообще. Вот это обидно, что у власти все еще есть люди, которых не должно там быть. Не за такие вещи Майдан стоял.

- Дальше - планы у вас какие? Сейчас есть перспективы для демобилизованных – пойти по контракту служить...

- Да, три варианта есть – взять еще на год повестку, подписать контракт до конца особого периода. И еще вариант – подписать уже долгосрочный контракт.

- Или остаться в мирной жизни. Вы для себя какой вариант выбрали?

- Я для себя выбрал в данный момент мирную жизнь. У меня есть мобилизационное распоряжение, в случае чего я без повестки, в течение суток должен явиться в военкомат и на передовую. То есть, и нашим и вашим, так сказать, в случае обострения ситуации.

А так, сейчас, мне 28 лет, пора карьеру делать и о семье задуматься тоже. Война вечно идти не будет.