Евгений Киселев: У нас в студии один из кандидатов в Президенты Украины Арсений Яценюк. Арсений Петрович, я приветствую Вас.

Арсений Яценюк: Добрый вечер, Евгений!

ЕК: Ну и как Вам отражение Вашей наружной рекламы в Интернете?

АЯ: Все-таки, какие у нас талантливые люди! Как красиво! Я еще видел много аналогичных креативных вещей, я думаю, что это свидетельство того, что обсуждают, а если обсуждают, значит результат внешней рекламы достигнут. Ведь что такое внешняя реклама? Это не то, за что голосуют. Это смешно, когда президента будут избирать по внешней рекламе. Это один из элементов политической кампании. Но то, что идет процесс обсуждения – это плюс.

ЕК: Говорят, у Вас против нескольких процентов узнаваемости рекламы Юлии Тимошенко чуть ли не 30-35% узнаваемости Вашей рекламы?

АЯ: Да, действительно. Это компания R&B провела опрос и 36% - это узнаваемость рекламы, которая

ЕК: R&B провела опрос?

АЯ: Да. А почему такие цвета – у меня очень четкое объяснение. А какие еще могут быть цвета в стране, которая должна сто миллиардов долларов внешнему миру? В стране, в которой нечем платить заработную плату. В стране, в которой взяли предоплату по налогам за полгода вперед? Ну и со всеми вытекающими последствиями… Но будет лучше. Кстати, уже пошло лучше.

ЕК: Ну хорошо, а вот скажите: говорят о Вашем фальстарте, потому что Вы очень много потратили денег – чуть ли не 5,5 миллионов долларов на эти самые билборды и теперь может не хватить ресурсов, чтоб закончить кампанию?

АЯ: Это, конечно, интересная цифра. Мне даже сложно представить сколько надо билбордов и в каких странах мира разместить, чтобы потратить такие неимоверные деньги. Она намного меньше именно благодаря кризису. Это первое.

Второе – касательно каких-то фальстартов. В политике не бывает фальстартов. В политике или бывает правильное решение, которое дает выигрыш – или, соответственно, проигрыш.

ЕК: И то, что Ваши инвесторы в Вас разочаровались – это слухи, которые распускают Ваши политические противники?

АЯ: Это очень важный и правильный слух, потому что даже издание «Украинская правда» провело огромное расследование и наконец-то вся страна узнала, что, все-таки, Фирташ, например, не финансирует Яценюка. Что, ни один из олигархов, все-таки не финансирует Яценюка. И я был приятно удивлен тем, что на этом Интернет-издании дважды или трижды были опубликованы огромные расследования, которые подтверждают только одно, что реально я работаю только с малым и средним бизнесом. С одним из более таких, капитализированных людей…

ЕК: Это кто, простите?

АЯ: Это Юрушев – он там также указан. И более того: все эти фамилии можно увидеть на сайте «Фронта Перемен». Я очень хочу, чтобы аналогично показали Янукович и Тимошенко. За счет чего финансируются их кампании? Это первое. Второе: я считаю, что первая тройка кандидатов в президенты, кроме того, что должна официально показать за счет чего идут ролики, за счет чего идет огромная рекламная кампания, они еще должны показать – а какая, собственно, декларация за последние 5 лет. И сравнить налоговую декларацию Януковича, Тимошенко и Яценюка.

ЕК: А вот знаете что мне приходилось недавно выслушивать в Ваш адрес? Что у Вас такая агрессивная, в некотором смысле военизированная стилистика предвыборной кампании; у Вас не движение – у Вас фронт, у Вас цвет хаки, который доминирует в этих билбордах, а сами Вы Вашим внешним обликом, извините, мальчика-отличника, который в армии не служил с этим совершенно не монтируется.

АЯ: Ну, если по физическим данным – то я готов пойти в спортзал с любым. Это первое. А если, все-таки, по политической категории, то давайте реально рассматривать в какой ситуации страна и что надо делать. Ну, не собираюсь я быть пастырем, который будет рассказывать длинные проповеди о том как будет стране хорошо. Я буду действовать жестко, но четко

ЕК: Всех построить? На первый-второй рассчитайсь, в колонну по два?

АЯ: Ну почему всех построить? Но работать придется. С коррупцией придется бороться. От многих вещей придется отказаться. То, что называется олигархией, отойдет в прошлое. Но бизнес, большой бизнес, будет лично мною поддерживаться – это правильно.

ЕК: А какая разница, простите, между крупным бизнесом сегодня в Украине и олигархией?

АЯ: Вот тут есть ключевая разница. Олигархия – это те, которые сегодня пачками скупают парламент, которые сегодня фактически приобрели ЗАО в виде той или иной фракции в украинском парламенте. А большой бизнес – это те, которые платят налоги, это те, которые занимаются социальными проектами, это те, которые требуют от государства помощи и они ее, эту помощь, получат. Потому что они делают благое дело для себя и для страны. Но они не лезут в политику.

ЕК: А как сделать, чтобы они не лезли в политику? У них много денег и большой соблазн купить одного, второго, десятого депутата… Сажать, как в России посадили Ходорковского?

АЯ: Ну зачем же сразу так: сажать! Сразу такие радикальные действия…

ЕК: Я просто спрашиваю. Спросить же можно?

АЯ: Спросить даже нужно, Егвений. В первую очередь это – изменение политической системы. Политическая система, которая предусматривает открытые списки. Если мы дальше оставляем голосование за партию с номером один, то конечно, эта партия будет финансироваться исключительно этими же олигархами и будет держаться исключительно теми же людьми, которые являются акционерами ЗАО, например, «Партия регионов» или «БЮТ»

ЕК: Но, подождите, Вам возразят: хорошо, открытые списки – это фактически означает мажоритарные округа, только с той разницей, что там выставляется один от Партии регионов, один от БЮТа и так далее. Тогда будут выставляться и побеждать люди, у которых большие финансовые ресурсы,

АЯ: Нет, тут как раз принципиальная разница в том, что тогда выставляются люди, а не партии. Тогда человек, который приходит на избирательный участок, например, во Львове или в Донецке, голосует непосредственно за будущего члена парламента. Кого он знает. А если он его не знает, он не поставит там галочку.

ЕК: Так знать будут того, у кого будет большая предвыборная кампания, а это функция денег.

АЯ: Позволю себе с Вами не согласиться. Если кто-либо скажет, что политиком можно стать, исключительно благодаря деньгам, он глубоко ошибается. В Украине очень много людей, у которых есть большие деньги. Но это не означает, что все они будут президентами, премьерами и членами парламента. Деньги в стране не решают все. И это очень положительно. Люди все-таки разбираются где денежные мешки, а где реальные действия будущих политиков.

ЕК: Но деньги, согласитесь, будут безусловно решать успех, скажем, индустриализации, развития села, обеспечения прогресса здравоохранения и строительства современной армии. Я не случайно говорю об этих четырех вещах, потому что это четыре Ваших программных тезиса. А деньги откуда на все это?

АЯ: А вот тут дилемма: так курица или яйцо? Давайте начнем с того, что для того чтобы деньги появились, надо четко задекларировать базовые 4 программные цели. И все действия должны быть подчинены именно четырем этим целям. Это касается любого президента, который придет в Украину. Я не вижу альтернативы этим четырем целям.

ЕК: В Ваших предвыборных заявлениях, в Ваших агитационных газетах, которые раздаются вот в этих фирменных киосках «Фронта Перемен», часто упоминается Советский Союз – высокий уровень образования, медицины, обороноспособности страны, который был при СССР. Откуда ностальгический тон? Или это сознательное обращение к тем, кто ностальгирует по СССР?

АЯ: Начну с того, что я по СССР не ностальгирую.

ЕК: Вы-то не ностальгируете, но избирателей ностальгирующих Вам надо привлекать на свою сторону.

АЯ: Я исключительно ностальгирую по системам управления и по системам жизнеобеспечения. О том, что необходимо было демонтировать коммунистическую идеологию, я думаю, дискуссии нет. И она демонтирована. Но вместе с ней мы демонтировали и всю систему управления и жизнеобеспечения. Ничего нового не построили. Исходя из этого, я беру исторический опыт прошлого, и на этом опыте мы будем строить и будущее, и если были какие-то положительные моменты в СССР – ну что же: их нельзя забывать!

ЕК: А вот совсем другая тема: Вы говорите о том, что после президентских выборов неминуемо должны пройти парламентские выборы. Вы считаете, что если вы победите на президентских выборах, Вы будете инициировать роспуск Верховной Рады?

АЯ: Ну, давайте все по полкам разложим. Первое: конституционные основания для роспуска действующего парламента существуют почти год. Потому что коалиция, которая существует фактически, не существует ни фактически ни юридически.

ЕК: Я бы сказал – у коалиции, которая существует формально

АЯ: Да, это, наверное, лучшее определение. Ведь Указ Президента, помните – он был о роспуске парламента, он действует. Он временно приостановлен – это я так, напоминаю. ЕК: Ну, Вы знаете – нет ничего более постоянного, чем временное.

АЯ: Правильно. Но это никак не влияет на квалификацию того, что происходит в парламенте. Парламент недееспособен. 98% украинцев не поддерживают действующий парламент. Что в таком случае предпринимает любое демократическое общество? Конечно, досрочные выборы. Как сегодня парламент может представлять волю народа, если взять совокупный рейтинг всех партий, которые присутствуют в парламенте – 40%!

А 60% людей не поддерживают эти партии

ЕК: 60% людей включают телевизоры в начале нового политического сезона и видят ту же самую картину – блокирование трибуны…

АЯ: Дошло уже до того, что сбегает руководство парламента. Просто сбегает! Чтобы не открывать сессию.

ЕК: Ну хорошо, предположим, что Арсений Яценюк победил на президентских выборах. Ваши дельнейшие действия в отношении Рады?

АЯ: Есть конституционный механизм, который глава государства обязан применить. И он будет применен.

ЕК: Мой следующий вопрос касается Ваших недавних заявлений по статусу русского языка в Украине и в Крыму. Не могли бы Вы, все-таки, прояснить Вашу позицию еще раз?

АЯ: С удовольствием это сделаю, хотя бы по той причине, что я около года отработал в Крыму. Около 90% крымчан разговаривают на русском языке. Теперь давайте посмотрим общеукраинскую картину: юридически нет дискуссии о том, что украинский язык – единый общегосударственный язык. Но на бытовом уровне страна фактически двуязычная. Что необходимо сделать, чтобы сохранить украинский язык, как единый государственный? Во-первых, не давать возможности никому обвинить Украину в каких-либо попытках дискриминации русскоязычного населения. И, когда я поднял вопрос о независимом тестировании в Крыму на русском языке, я преследовал только одну идею: дайте ребенку возможность сдать тесты на русском, а он изучит украинский в высшем учебном заведении. Что ж вы его режете сразу! Принцип поощрения, а не принцип принуждения – это базовый принцип языковой политики. Почему мы забыли, например, об английском языке? Человек, как минимум, должен знать три языка. Ведь когда мы говорим о том, что Украина – это европейское государство, то я напоминаю всем: в Европе ни по-русски, ни по-украински не разговаривают. Разговаривают, в лучшем случае, исключительно по-английски. Поэтому нельзя себя самому загонять в рамки. И именно для того, чтобы страна продемонстрировала что она двигается не принудительно, а путем реального приобщения людей к украинскому языку и культуре, я вышел с этой инициативой.

ЕК: Двигается куда, простите?

АЯ: Двигается вперед. Это касается, кстати и информационной политики. Что случится, например, если запретить вещание всем на русском языке. Очень просто. Русскоязычное население переключится куда?

ЕК: На российские каналы

АЯ: Очень правильно! И что оно там будет получать? Интересную и всеобъемлющую информацию об Украине.

ЕК: Я думаю, что вы это в кавычки берете

АЯ: Ну конечно! Исходя из этого, что должна делать государственная информационная политика в этом плане? Если есть потребность населения в русскоязычном канале – хорошо. Для меня самое главное – это контент, содержание. Украинское содержание на русскоязычном канале.

ЕК: Ну хорошо, а что касается Черноморского флота? Вторая больная тема в Крыму… Вы высказались против пролонгации договора о пребывании Черноморского флота в Севастополе после 2017 года. Так?

АЯ: Можно я сразу это все сгруппирую в один пул, который называется «предвыборный пул кандидата в президенты»? Из оранжевого лагеря и бело-голубого. Опять начался 2004-й год. Тимошенко поехала во Львов и сделала целый ряд заявлений, которые по ее мнению опять будут давать ей возможность вернуться на Западную Украину, сразу после этого Янукович поехал в Донецк и заявил о втором языке русском. Все – это все очень легко прогнозируется. В этот пакет входит Черноморский флот, в этот пакет входит ОУН-УПА, в этот пакет входит Вторая Мировая война, в этот пакет входят национальные вопросы, в этот пакет входит интеграция в ЕС или в Россию, этот пакет входит рассмотрение любых экономических проектов в рамках ЕЭПа и так далее. Это – старая повестка дня. И политтехнологи сегодня делают только одно…

ЕК: Погодите, это реальная повестка дня! Проблемы НАТО существуют, проблема вступления или невступления Украины в ЕС существует

АЯ: Давайте подискутируем с Вами по этому, Евгений: как может быть проблема вступления или невступления в Европейский Союз? Скажите мне, слышали ли Вы хотя бы единожды какое-то заявление Еврокомиссии или Брюсселя о том, что рассматривается вопрос вступления Украины в ЕС? Нет? Конечно, нет, отлично. Можно, я второй вопрос Вам задам? Слышали ли Вы официальное заявление хотя бы Генерального секретаря НАТО о том, что НАТО рассматривает вопрос членства Украины в НАТО (я подчеркиваю – членства)?

ЕК: Членства – нет.

АЯ: Нет. Отлично. О чем мы дискутируем с Вами? Для Украины сегодня совсем другой вопрос, совсем другая задача, Евгений. Это, кстати, задача, которую я для себя ставлю: это формирование нового пространства. Нового восточноевропейского пространства. Для которого у нас, у Украины есть все исторические условия.

ЕК: А кто в этом пространстве потом будет, кроме Украины?

АЯ: Начнем с того как это все начиналось. Ведь Украине не 18 лет. Украинской государственности минимум 1000 лет. Потому что надо отсчитывать это от времен Киевской Руси. Я вижу это пространство минимум от Ужгорода до Петропавловска-Камчатского

ЕК: Подождите, это что получается: Великая Украина от Карпат до Тихого океана?

АЯ: Ну, если быть серьёзным, то нет, это не Великая Украина – это пространство. Но, касательно самого пространства восточноевропейского, это пространство, которое имеет «центр управления полетами» или центр управления проектом. Именно в Киеве. Потому что у Киева есть все исторические предпосылки для этого.

ЕК: Киев – мать городов русских

АЯ: Киев – это столица Украины. И Киев – это центр реально нового проекта, который не предусматривает то, чтобы Украину куда-то постоянно тянули. Нам постоянно что-то предлагают, причем, как правило, эти предложения потом ничем не заканчиваются. Мы должны перехватить инициативу. И эта инициатива должна быть в Киеве.

ЕК: Этак Вы и Патриарха Московского и Всея Руси в Киев переведете…

АЯ: Не хочу ни в коем случае заходить в дела религиозные, но это, кстати, путь к уврачеванию раскола православия также.

ЕК: НАТО и ЕС: все-таки, вопрос Вы совершенно правильно поставили, что ни Европейский Союз ни НАТО не готовы принять Украину в свои члены. Но означает ли это, что Украина должна отказаться от стремления стать членом ЕС или членом НАТО?

АЯ: Никогда нельзя отказываться от стремления. Только необходимо определить цель стремления. Моя цель – это построить в Украине Европу, потому что Украина – это и есть Европа. Моя цель – это убрать те задачи, которые нереально выполнить ни в краткосрочной ни в долгосрочной перспективе. У меня нет 20 или 30 лет, чтобы ждать когда появится чье-то решение о том, что Украине что-то предложат. У меня нет этой возможности. А у страны тем более нет.

ЕК: Ну так и теперь о Черноморском флоте…

АЯ: Еще раз подчеркиваю – это из старой повестки дня.

ЕК: Тем не менее, проблема 2017 года существует?

АЯ: А у нас сегодня какой год на дворе?

ЕК: 2009-й

АЯ: Отлично. Сколько лет еще до прекращения действия договора?

ЕК: Восемь и это очень мало…

АЯ: Очень хорошо. Давайте разложим все, опять же, по полкам. Первое: Украина имеет соглашение о временном пребывании ЧФ России на территории Украины (я подчеркиваю - временном). Ключевая фраза этого соглашения. Определена дата – 2017й год. Дата окончания этого соглашения. Исходя из этого, никто не может ставить вопрос о досрочном выводе флота с территории Украины. Точно так же никто не может ставить вопрос об одностороннем изменении условий этого договора в части увеличения ставок платы за пребывание ЧФ. Касательно пребывания Черноморского флота после 2017 года. Абсолютно ясно, что этот вопрос на повестке дня сегодня не стоит.

ЕК: А когда он встанет?

АЯ: Вот когда встанет, мы его будем решать.

ЕК: Наверное, последний вопрос, который я хотел бы Вам задать: как Вы прокомментируете итоги встречи Юлии Тимошенко с Владимиром Путиным? Считаете ли Вы, что действительно окончательно урегулированы газовые споры между двумя странами?

АЯ: Касательно самого главного. Первое – это штрафы. Абсолютно понятно, что есть политическое заявление премьер-министра России о том, что штрафы прощены. Но я, как бывший министр иностранных дел, не верю политическим заявлениям. Я верю только документам. Я хочу, чтобы правительство Украины показало изменения к газовому контракту. Где предусмотрено 1) возможность изменения объемов закупки газа, и 2) прощение около 50 млрд гривен штрафа, если мне память не изменяет. Покажите документ. То есть, мне понятно что происходит: формирование определенной политической ловушки. И Тимошенко создала эту ловушку, подписав этот контракт. Потому что на 2010 год это будет вообще лучший контракт по всем параметрам для российского Газпрома. Как по объемам продаж (ведь Украина – самый большой потребитель) так и по цене. Мы, наконец-то стали настоящим европейским государством. Мы платим дороже всей Европы.

ЕК: Политическая ловушка, Вы сказали – а в какой мере эта ловушка предвыборная?

АЯ: Конечно она касается, в том числе и избирательной кампании. Она будет каким-то образом использована.

ЕК: Считаете ли Вы, что Кремль ставит на Тимошенко?

АЯ: Я думаю, что Кремль занимается вопросами Москвы, Вашингтон – вопросами США и глобального кризиса, Брюссель – Европейским союзом, а Украина должна заниматься украинскими выборами, новым украинским президентом, и своей страной.

ЕК: А недавнее заявление Президента РФ Медведева Вы не расценили как попытку опять поиграть в игру под названием «Россия участвует в президентских выборах на Украине»?

АЯ: Я думаю, что у России есть уже этот опыт.

ЕК: Вы знаете, Россия очень любит наступать на грабли

АЯ: Так, понимаете, потом голова болит, потому что грабли постоянно бьют. Любая страна, которая будет вмешиваться во внутренние дела другой страны, обязательно потеряет. Я думаю, что без сомнений температура украино-российских отношений очень высокая. И, наверное, историки через несколько десятков лет назовут этот период украино-российских отношений как период холодной войны.

ЕК: Ну и что Вы будете делать с этим, если Вы станете президентом?

АЯ: Ну, опять же – исторический опыт уже был, все-таки за 7 месяцев работы между двумя МИДами мы нашли совместные точки соприкосновения. И найдем. Каждый, конечно, защищает свой интерес и свою территорию. По-другому невозможно работать. И это касается всех стран. Это касается отношений не только Украины с Россией. Та же ситуация с Европой и та же ситуация с Соединенными Штатами. Разница, знаете только в чем? Там улыбаются шире.

ЕК: Ну что ж, Арсений Петрович, я благодарю Вас за ваши ответы.