История Украины всегда была объектом не столько научного, сколько идеологического внимания. Советская идеология, скажем, не допускала возражений в критике украинского национализма, нынешняя в соответствии с эффектом маятника воспроизводит те же приемы в отношении идеологии коммунизма и советского периода вообще. При этом обе стороны действуют одинаковыми методами, замалчивая факты и манипулируя формулировками. Цель таких «исторических» исследований не имеет ничего общего с наукой, задача авторов — выполнение идеологического заказа. В итоге, там, где обществу нужны единение и взаимопонимание, культивируются противостояние и раскол. Особенно четко это видно на примере Великой отечественной войны.

Война — последний бастион, твердыня, оплот идеологии как «национально-патриотического» лагеря, так и их оппонентов. Любые попытки свернуть с давным-давно протоптанных тропок и попытаться за лозунгами увидеть историческую правду воспринимаются в среде своих как ересь. Веруешь ли в каноническую историю Великой отечественной, созданную еще сусловскими идеологами либо веруешь в «визвольні змагання» — третьего тебе не дано. Хотя, третий вариант, похоже, и будет правильным, ибо, как известно, истина пролегает как раз посередине.

Но решиться на объективное масштабное исследование войны и написание приемлемой для общества версии истории вечно не хватает то денег, то времени, то политической решимости выйти в обсуждении за рамки противостояния «советской» и «националистической» модели истории страны. Вот уже 65 лет в стране, победившей фашизм, никак не могут написать честную историю войны.

НЕ СТАРЕЮТ ДУШОЙ ВЕТЕРАНЫ…ЧЕГО?

К слову, о терминах. До середины 90-х годов любой школьник в СНГ на вопрос когда началась война, бойко отвечал: 22 июня 1941 года. О том какая именно война, никто и не задумывался: война была одна — та самая, наша, самая страшная.

Затем акценты сместились. Стали говорить о Второй мировой и роли Украины в этот период. Министерства образований бывших союзных республик стали больше интересоваться тем, что происходило в Африке, на Тихом океане, чем под Ржевом и Харьковом. В принципе, такое распределение интересов и такие формулировки присущи всем зарубежным учебникам истории; редко в каком встретишь термин «Великая отечественная» — обходятся «Восточной кампанией», «Русским фронтом». Но, что можно Западу, не прощается здесь. Для последователей советской исторической (а вернее — идеологической) школы даже само понятие «ветераны Второй мировой» по духу противно привычным «ветеранов ВОВ».

Во время недавнего видеомоста «Наша общая победа: Великая отечественная война — историческая память и современное общество», министр образования и науки Украины Дмитрий Табачник высказал мнение, что термин «Вторая мировая» является проявлением неуважения к ветеранам, и заверил, что в школьные учебники вернут термин «Великая отечественная война».

Не надо быть историком и министром, чтобы знать, что Вторая мировая началась в сентябре 1939 года, а закончилась в сентябре 1945-го, а Великая Отечественная началась в июне 1941 года, а закончилась в мае 1945-го. Что СССР участвовал во Второй мировой до 22 июня 1941 года (раздел Польши) и после 9 мая 1945 года (война с Японией). Великая Отечественная, таким образом — составляющая часть Второй мировой. Определяющая, но не единственная! Чтобы убедиться в этом, достаточно полистать изданный в годы махрового застоя 12-томник «История Второй мировой войны 1939-1945». Или послушать песню тех же лет (слова Я. Белинского, музыка С. Туликова) «Помним грохот огня, помним дальние страны, каждый год, каждый день, опаленный войной, — Не стареют душой, не стареют душой ветераны, Ветераны второй мировой!»

Выходит, нас в условиях нового идеологического поворота интересует лишь Великая Отечественная (что нам их Эль-Аламейны и битва за Британию!), нам интересны лишь официальные воюющие стороны. Школьные учебники, по-видимому, вскоре перепишут, и отнюдь не по соображениям достоверности истории. Тут резоны поважнее. Тут идеология…

МОНОПОЛИЯ НА ВОЙНУ

Идеология эта, к слову, нехитрая: воюющих сторон, как уже сказано, две — гитлеровский блок и СССР с союзниками, основная тяжесть войны — на СССР, Красная Армия — освободитель, Победа наша, вражеские силы пытаются нашу роль принизить и победу присвоить. Бесспорный лишь второй тезис — да, на нас пришлась основная тяжесть войны, основной груз потерь (до сих пор, кстати, точно несосчитанных). Что касается остального, ситуация не столь прямолинейная. За вполне очевидным желанием снять с повестки дня признание статуса УПА как воюющей стороны, следуют проблемы с определением статуса, скажем, Армии Крайовой и батальонов хлопских (Польша), армии Чана Кайши (Китай), разрозненного и многопартийного партизанского движения на Балканах и в Италии, антикоммунистических формирований в Восточной Европе и на территории СССР. Воевали, но не участники? Потому что воевали немножко не за тех?

Известный писатель Умберто Эко был очевидцем освобождения Италии. Район, где жил Эко, освобождал партизанский отряд некоего Франки. «Этот Франки был монархист, настолько антикоммунистической ориентации, что в послевоенное время примкнул к правоэкстремистской группировке и попал под суд по подозрению в подготовке реакционного антигосударственного переворота. Что это меняет? Освобождение — одно для людей самых разных расцветок» — пишет Эко. Но такой присущий Европе плюрализм оценок не для нас: он рушит монополию на войну и Победу, взлелеянную советскими идеологами. Догма преобладает над логикой и разумом.

Что до принижения нашей роли в Победе, здесь вообще сфера чистых эмоций. Взрыв «возмущений общественности» после выхода «Спасения рядового Райана» и требования «дать ответ американцам и показать кто именно выиграл войну» — лишь фактическое признание неконкурентоспособности нашего кино. Что значит кто?! Мы выиграли все вместе!!! Или кто-то возражает против констатации очевидного факта совместной Победы стран Антигитлеровской коалиции? Или не шли в одном строю в Берлине воины Красной Армии вместе с англичанами и американцами? Или вырежем из кинохроники отдельный батальон Войска Польского на Параде Победы в Москве?

Тезис же о Красной Армии — освободительнице настолько упорно оспаривается противниками просоветского исторического канона, что требует отдельного рассмотрения и даже защиты.

СЛОВО ПРОТИВНИКАМ

Сторонники «несоветской» истории обычно рассматривают Украину в годы войны как арену столкновения двух родственных тоталитарных режимов и как жертву этого столкновения. Это, безусловно, было бы так, будь Украина в 1939 году независимым государством, не входящим ни в Антикоминтерновский пакт, ни в лагерь союзников.

Но мы к концу 1939 года входили в состав Советского Союза, причем Украина была одним из инициаторов создания СССР, одним из краеугольных камней страны. Если не считать Западной Украины, на большей части территории республики коммунистическая идеология всецело принималась и поддерживалась большинством украинского населения, а государственные органы не вызывали и мысли о возможной нелегитимности. Репрессии, развернутые НКВД в 1939-41 гг., сильно изменили настроения в западной части страны, но это оставалось внутренним делом СССР, в Европе никто не высказывал сомнений в законности советской власти на недавно оккупированных польских территориях, признавая СССР в его границах без всяких «но».

Таким образом, Украина — арена столкновения двух родственных тоталитарных режимов исключительно в географическом смысле. Ведь, как минимум, в том же, географическом отношении, Украина была неотъемлемой частью одного из этих режимов. А фактически, украинцы были одними из строителей и ревностных охранителей тоталитарного режима в СССР — тому подтверждением десятки и сотни тысяч биографий украинцев, верой и правдой служивших этому режиму и добившихся в этой системе небывалых карьерных высот.

Утверждение же «национально свидомых» историков о том, что победа в войне означала лишь замену одной оккупации другой, вообще не выдерживает никакой критики — не может армия оккупировать территорию своего же государства. Это абсолютный нонсенс, как с юридической точки зрения, так и с точки зрения простой логики. Красная Армия — безусловно армия-освободительница, и таковой она была и будет не только для Украины, а и для всей Европы. При этом, кстати, мы вполне спокойно называли себя оккупантами там, где это соответствовало истине. Никого ведь не коробило в 1945 году написание тогдашней должности маршала Жукова: Главнокомандующий военной администрацией Советской зоной оккупации в Германии!

За разговорами о Красной Армии-оккупанте ощущается зримое желание связать воедино фашизм и коммунизм, противопоставив им украинское национально-освободительное движение. Сходство между фашизмом и коммунизмом и впрямь есть. Но отчего же авторы концепции выделяют особняком украинских националистов?

Продолжение