Работать мамой или стать ею?

Ударим усыновлением по детским домам

Президент Украины Виктор Ющенко объявил год 2008 годом национального усыновления. Что ж, благое дело — подарить ребенку семью. Но, думается, продиктован такой клич еще и тем, что Украина стремится в Евросоюз, а в странах сообщества детских домов как таковых нет. Что думает об усыновлении и опекунстве семья, уже взявшая на воспитание чужих детей? Чтобы это узнать, мы отправились к семье Котляр в Хатомлю.

Двойная игра

В Хатомлю едем больше часа — дорога скользкая. Большой дом семьи Котляр высится на краю села, дальше — живописный лес, раздолье.

В доме пахнет пирогами, сразу становится как-то уютно и тепло. А тут еще в гостиной весело пляшет огонь в самом настоящем камине.

— Это Сергей вместе с моим отцом сложили, — говорит хозяйка Ирина Котляр, и в голосе ее слышна гордость за мужа.

Мысль взять детей на воспитание у них появилась в 1989 году. Обсуждали, консультировались, взвешивали. Оба ведь были единственными детьми в своих семьях, да и городские они: Ирина — музыкант по образованию, профессорская дочка, Сергей закончил ХАИ.

В начале 90-х, когда у самих было пятеро малышей в возрасте от 2 до 9 лет, решили-таки взять на воспитание детей — создать детский дом семейного типа.

— И тогда, и потом, и сейчас, когда мы собираемся взять еще ребят, — рассказывает Ирина, — мы советуемся с детьми. Они знают, что им придется делиться — игрушками, одеждой и — самое важное — нашим вниманием.

В городе содержать и кормить большую семью сложно, а тут еще Союз развалился. Решили в село перебираться, завести кур, гусей, корову.

— В доме, — продолжает Ирина, — ничего не было, полы при нас уже настилали ПТУшники. Спали вместе с детьми на снятых с петель дверях. Государству тогда не до нас было. Мы потом еще 10 лет без телефона жили, дети заболеют или еще что — проблема даже врача вызвать. Зимой снегом занесет, никто не знает, живы мы или нет.

— Наше государство ведет двойную игру, — Сергей не может остаться в стороне от нашего разговора, они с Ириной вообще все делают вместе и постоянно советуются, — когда создается детский дом семейного типа, должны предоставить жилье. Вон в Балаклейском районе глава района Степан Масельский так и сделал. А мы все сами — строили, выбивали, ходили по инстанциям, просили… Раньше как было: у вас десять детей, половина из них приемные? Получите компенсацию за электроэнергию на половину суммы. (За электричество семья сейчас, зимой, платит примерно 2,5 тыс. грн. — отопление, горячая вода, стирка, готовка. — прим. авт.) Дом тоже, между прочим, ремонта то и дело требует. А местные органы опеки и попечительства никак не участвуют в этом. Говорят, иначе нас КРУ накажет за нецелевое использование средств. Это неправильно.

Учитесь что-то делать руками

Детей супруги Котляр не усыновляли, все приемные ребята сохраняют свой статус, фамилию, и в этом доме нет разборок на тему, чья мама Ирина.

— Сиротами сейчас выгоднее быть, чем простыми детьми, — говорит Ирина, — смотреть надо в корень: какую помощь получают от государства многодетные? Вот то-то… А те, что родили и бросили сразу, или сдали потом, или их лишили родительских прав — живут себе и радуются. Алименты не платят. А мы все — общество, государство — оплачиваем их содержание. Вот сейчас выплачивают на новорожденного 8,5 тыс. грн. Боюсь, что очень скоро это родит новые проблемы, если у нас не изменится законодательство: на рожденного малыша некоторые смотрят как на источник дохода — пока платят, ребенку уделяют внимание, а как прекратят, неизвестно, какова будет судьба крохи. Это если родители неблагополучные. А таких, скажем честно, немало.

— Более того, — вступает в разговор Сергей, — считаю, что никаких льгот при поступлении в вузы сироты не должны иметь. Почему? Они что, без высшего образования жить не могут? Да, государство дает им некий кредит доверия: выделяет деньги на их содержание, учебу в школе. Вот и будьте любезны учиться так, чтобы поступить в институт или университет. Нет — учитесь что-то делать руками! Может быть, тестирование, что сейчас вводят, как-то решит эту проблему. А то, что есть сейчас, — несправедливо.

Сергей и Ирина тоже стараются научить детей чему-то, что потом им поможет в самостоятельной жизни: девчонки умеют убирать, готовить, вяжут, вышивают; мальчишки вместе с отцом столярничают, слесарничают. Во дворе строят замечательную летнюю столовую, уже готов деревянный потолок, на очереди большой стол, чтоб все вместе могли собраться за чаем с медом. Пчелы — слабость главы семьи и хорошее доходное подспорье. Своими же руками мужчины ремонтируют свой старенький УАЗик и подаренный одним из народных депутатов микроавтобус. На нем семья практически каждый год выезжает к морю: костер, палатки, рыбалка… Впечатлений — на весь год.

Об инициативе Президента у супругов Котляр свое мнение: конечно, усыновление — идеальный вариант для ребенка, это при условии, что семья сможет дать ему больше, чем детский дом — и в материальном, и в душевном плане. Усыновленное дитя получает все права родного ребенка, вплоть до фамилии, нового имени, отчества, наследства. Приемные же родители ежемесячно, до 18 лет, получают пособие на ребенка — а оно не маленькое на сегодняшний день, имеют право на дополнительную жилплощадь, а дети, достигнув совершеннолетия и поступив учиться в вуз или ПТУ, обычно переселяются в общежитие.

Мнение специалистов

В детских домах и интернатах живут около двух тысяч детей-сирот и лишенных родительской опеки. Из них 600 могут быть усыновлены.

— Нельзя сказать, что детей не усыновляют, — говорит начальник по делам детей Харьковского горсовета Александр Малько, — за последние два года 14 семей взяли 16 детей. Но! У нас нет полноправной семейной политики, у нас даже нет отдельного министерства — есть министерство по делам семьи, молодежи и спорта. Все в кучу! Нет национальной программы поддержки семьи, молодежное кредитование начали, потом свернули, теперь опять кредитуют, но на других условиях…

Светлана Горбунова-Рубан, нынешний заместитель директора департамента — начальник управления труда и социальных вопросов, долгое время занималась проблемами многодетных, неполных семей, одиноких людей и инвалидов.

— К сожалению, это очередная волна, — говорит она, — но она не подготовлена юридически и социально, не прописана в законодательстве, не изучена учеными! Здесь надо учитывать славянские традиции, славянский менталитет, пока же мы действуем методом тыка! У нас одна крайность. Мне приходилось бывать в Швеции, изучать их опыт. Там другая крайность: у них первый социальный работник приходит в приемную семью в девять утра, а уходит в девять вечера. А где же пространство семьи, аура, в которую никто не должен вторгаться?!

В Харькове есть некоторый опыт по организации детских домов семейного типа, созданию приемных семей. Пример — та же семья Котляр. Но таких положительных примеров не так уж много.

Несколько лет назад по программе ЮНЕСКО и за его же деньги в Харькове стали создавать фостерные семьи по примеру тех, что есть в Евросоюзе. Потом проект закончился, а вместе с ним и заграничное финансирование, а в отечественном бюджете деньги на этот проект заложены не были. Вот и остались семьи с приемными детьми один на один с проблемами.

Взять под опеку… рабсилу

В детском доме «Семья» на ул. Слинько я бывала много-много раз. Всегда встречала ухоженных детей, симпатичные уютные спальни, в меню — вкусные блюда, соки и фрукты. Людмила Могильная работает здесь директором уже 17 лет.

— В детских домах, — говорит она, — 90% детей с заболеваниями, задержкой развития. Дети отстают на полтора-два года. Но если с ними заниматься, кропотливо и ежедневно, они быстро наверстывают свое. Детский дом обходится государству в копеечку: в год на каждого ребенка из бюджета тратится 23 тысячи гривень. Это одежда, питание, зарплата сотрудников, а их у нас около ста, содержание здания, коммунальные услуги… А претенденты на усыновителей и опекунов разные бывают, к сожалению, мы, работники детского дома, не имеем права им отказать…

Людмила Васильевна рассказывает, что как-то одна семья приехала выбирать приемных детей, обязательно мальчиков, и постарше. А в разговоре промелькнуло: рабочих рук не хватает, дом надо достраивать… Бывает, что и возвращают детей. Вот сейчас как раз семья киевлян, удочерившая малышку девять лет назад, требует поместить, теперь уже подростка, опять в детский дом. Предстоит суд.

Не раз приходилось слышать, что, мол, сотрудники детских домов очень неохотно отдают детей, якобы боятся остаться без работы. Этот провокационный вопрос задаю Людмиле Могильной.

— Что Вы, — усмехается она, — у нас сто человек работает, и все высококвалифицированные специалисты, их запросто возьмут в школы и детские сады. Но вот чего я действительно боюсь, так это того, что в погоне за Евросоюзом мы потеряем уже созданную прекрасную базу для детей-сирот и лишенных родительской опеки! Разрушим, взамен ничего достойного детям не дадим.

Вместо эпилога

Резюмировать сказанное сложно: не так уж много у нас семей, морально и материально готовых взять в семью на правах родного дитя с сомнительной «генетической родословной». Те, которые хотят стать родителями, часто не могут сделать этого из-за финансовых проблем. Президент же призывает усыновлять, то есть сократить расходы государства на детей-сирот. Мне же думается, что предлагает он бороться с последствиями. Прежде нужно воспитывать, как говорит Сергей Котляр, «відповідальне батьківство», чтоб мама и папа не только детей производили с умом, но и были ответственны за рожденное дитя. Все это должно быть прописано в законе.

— Мы хотим все, как в Европе, — прощаясь, говорит Сергей, — чтоб детских домов не было, чтоб тюрьмы по евростандартам — но наша страна не готова, пока мы не можем обеспечить эти стандарты, вот и начинается ломка дров.