Людмила Прудкина: «Когда играешь какую-нибудь кошку или мышку, чувствуешь себя молодой!»

Когда я заглянула в гримерку Людмилы Валентиновны, первой мыслью было: «Наверное, я что-то перепутала или редакция меня разыграла: этой женщине не может быть 80 лет!» Оказалось, может. 7 апреля актриса Людмила Прудкина действительно отмечает 80-летний юбилей. «Русалочка», «Двенадцать месяцев», «Снежная королева», «Хозяйка медной горы», «Лісова пісня», «Горе от ума» — это все те спектакли, в которых ее сейчас могут видеть маленькие и взрослые зрители. Театру для детей и юношества она отдала 55 (!) лет и уходить со сцены пока не собирается.

— Людмила Валентиновна, неужели профессия актрисы при всей своей напряженности продлевает молодость?

— Это все работа в ТЮЗе. Когда играешь какую-нибудь кошку или мышку, чувствуешь себя молодой! И в молодом коллективе чувствуешь себя моложе. Я даже одеваюсь несерьезно: джинсы, джинсовая куртка. ТЮЗ — это ТЮЗ.

— Как вы решили стать актрисой?

— Я еще с первого класса занималась в кружках, и первая роль у меня была в школьной самодеятельности: я играла Маленького Мука. Когда началась война, мне было 13 лет. Мы уехали в эвакуацию, сначала в Оренбург, потом в Рязань. Я тогда, как и все девочки, мечтала быть летчицей. Меня, конечно, никто никуда не принял, потому что мне было 14 лет и образования — 6 классов. В 14 лет я начала работать телефонисткой. После войны мы жили на Баварии, там был ДК Ильича, где играли все театры. И я пропускала уроки, только чтобы попасть на новый спектакль. Поступать я сначала поехала в Киев, потому что в 1949 году в Харькове не было набора. Со мной тогда поступала Быстрицкая, я ее запомнила: очаровательная девочка, с такой длинной косой. В августе объявили набор и в нашем институте, я бросила Киев и поступила с первого раза.

Я училась вместе с Александром Барсегяном, нынешним директором и главным режиссером театра русской драмы. Хотя он поступил на год раньше, у нас были общие лекции и потом выпускались вместе (режиссеры учились 5 лет, а мы 4).

Дипломным спектаклем у нас была «Лісова пісня», я играла там маму Лукаша. И когда Беляцкий спустя очень много лет решил ставить «Лісову пісню», мне опять досталась роль «мати Лукаша»: даже текст не надо было учить, я его вспомнила.

— Вы предполагали, что будете играть для юного зрителя?

— Сначала это был Областной театр — «взрослый». Но мы играли очень много детских спектаклей. Потом у меня родился сын, и пока я с ним сидела, театр стал ТЮЗом. Мне нравится, когда в зале дети. Ко мне из США приезжала правнучка, ей два с половиной года, так она просмотрела пять спектаклей без передышки. У меня никогда не было зависти, что кто-то ушел в другой театр. Я всегда хотела работать в ТЮЗе.

— Дети, наверное, особенно активные зрители.

— Вы знаете, когда мы играли первые спектакли («Именем революции», «Петька в космосе», «Аленький цветочек»), дети были неорганизованные совершенно. Они ходили по залу, кушали, стреляли из рогаток — и не раз попадали. Но со временем приучились. В Харькове ведь долго не было ТЮЗа.

— Как еще изменился маленький зритель?

— Наверно, им сейчас нельзя играть то, что примитивно, сказки, какие раньше делали. Они все в компьютере, в Интернете, даже маленькие. Поэтому для них нужно что-то современное. Вот даже «Муха-Цокотуха» идет не так, как мы раньше делали, а как шоу. Хотя, например, «Русалочку» мы сделали 12 лет назад. А «Леопольд» идет больше 15 лет.

— Сколько же у вас ролей на счету?

— Сто пятьдесят так точно есть. К тому же много была занята на телевидении. Был такой фильм «Березовая ветка»: у меня там эпизод, но хороший. Меня часто приглашали на ТВ читать стихи. Это было сложно, я всегда какие-нибудь таблетки пила, чтобы не волноваться: все шло в прямом эфире, записи еще не было. Снималась и в рекламе.

— Долго вы планируете оставаться в театре?

— Когда в начале сезона начальник управления культуры вручала какие-то грамоты, я сказала, что я 55 лет на этой сцене и останусь здесь столько, на сколько у меня хватит здоровья и терпения у руководства.