Харьковчане в антарктике

Что мы знаем об Антарктиде? Как минимум, что там расположен полюс холода, рождаются айсберги, живут пингвины, тюлени. И это все. Не густо — прямо скажем. Самые любознательные могут рассказать кое­что из антарктических серий «Подводной Одиссеи Кусто». А ведь Украина — одна из немногих стран, имеющих свою антарктическую станцию. И в Харькове есть люди, которым посчастливилось там работать.

Название «Академик Вернадский» появилось на карте Антарктиды (остров Галиндез Аргентинского архипелага) 6 февраля 1996 года, когда в рамках ранее подписанного между Украиной и Великобританией меморандума о передаче Британской станции «Фарадей» Украине, над станцией был поднят украинский флаг.

Уникальность работы на Антарк­тиде совсем не в «героических суровых буднях», как бы ни было заманчиво навесить этот ярлык. Научная работа, которая ведется на станции, возможна только в условиях Антарктики и нигде более.

Здесь работают геофизики, метеорологи, сейсмологи, биологи, медики, геологи. Учеными проводятся наблюдения за так называемой «озоновой дырой», магнитным полем Земли, движением земной коры; изучается флора и фауна континента. Здесь своеобразная «кухня погоды», огромные запасы пресной воды и неразведанные залежи полезных ископаемых. (Правда, в соответствии с Международным договором по Антарктиде, подписанным странами­участ­ницами в 1959 году, и Мадридским протоколом об охране окружающей среды, разработка и эксплуатация месторождений запрещены.) Кроме ученых, на станции работают повар, дизель­механик, электрик, радист – без них наука не выживет J.

Рассказывает Андрей Утевский, кандидат биологических наук, доцент кафедры зоологии и экологии животных ХНУ им. В. Н. Каразина, дайвер и фотограф, участник 8­й антарктической экспедиции 2003–2004 гг.:

— В Антарктиде я занимался изучением пиявок, паразитов рыб и сообществ донных организмов. Кстати, там я нашел четыре совершенно новых вида пиявок, с уникальной структурой ДНК, древнейших на Земле. Попутно снял фильм о подводном мире Антарктики, изучал среду обитания животных, экологию. Мы пробыли на станции чуть больше года, и это время было для меня одним из самых интересных и плодотворных. Коллектив у нас был довольно дружный, да в условиях сложного климата и почти полной изоляции иначе просто нельзя. Несмотря на традиционное мнение, что для лучшего взаимопонимания или «для сугреву» с мороза положен «градус», пить там почему­то совершенно не хочется. Иногда, по субботам и праздникам немного вина — это максимум. А если серьезно, то, судя по результатам работы, можно сказать, что год там шел за три.

Владимир Лисаченко, инженер­радиофизик радиоастрономического института, участник 8­-й экспедиции:

— Работа геофизиков на станции связана с изучением магнитного поля, сейсмологическими исследованиями, наблюдениями за «озоновой дырой». Кстати, это Антарктида меня перепрофилировала, раньше я занимался радиоастрономией, а радиофизиком и геофизиком стал уже на «Вернадском». А вообще, Антарк­тидой заболеваешь надолго, для некоторых это на всю жизнь.

На днях в Украину вернулась 11я украинская антарктическая экспедиция. Среди тринадцати членов команды — один харьковчанин: кандидат физико­математических наук, старший научный сотрудник Радиоастрономического института Андрей Зализовский.

— На станции я был геофизиком и занимал должность заместителя начальника станции по науке, — говорит Андрей Владиславович. — Это уже третья моя зимовка, и поэтому, наверное, воспринимается как обычная работа. Кроме меня, на станции было еще три геофизика, у каждого был свой участок работы.

На просьбу рассказать что­нибудь из нерабочей сферы жизни членов экспедиции он продемонстрировал целую фотогалерею: праздники, дни рождения, сцены досуга, необыкновенно красивые пейзажи. В отдельной папке — визит на станцию британской принцессы Анны.

— Так получилось, что именно мне довелось сопровождать прин­цессу и ее супруга (адмирала королевского флота), — вспоминает ученый. — За полтора часа пребывания на «Вернадском» принцесса проявила большой интерес к жизни на станции и, в первую очередь, к нашей научной деятельности.

Жизнь на антарктической станции может показаться сплошной романтикой. Однако там хватает проблем. Восемь месяцев полной изоляции, когда команда оторвана от всего мира, а связь  — мало того, что за свой счет, да еще и весьма ненадежная... Да и продукты питания, начиная с 2001 года, поставляются на станцию за счет зимовщиков (да­да, это действительно так!). Для сравнения, у ближайших соседей — американцев, англичан, россиян — связь с родиной свободная, есть Интернет, телевидение.

Мне довелось пообщаться с несколькими людьми, перезимовавшими на Антарктиде. И красивая картинка, которую я себе нарисовала, существенно померк­ла. Слишком много проблем: как в обеспечении станции всем необходимым, так и в отношении к людям, которые в непростых условиях выполняют не только нужную работу, а поддерживают престиж страны. Чиновники (а среди руководства Украинского Антарктического центра нет ни одного, кто перезимовал бы на станции), в силу своей неосведомленности и некомпетентности, почему­то считают станцию едва ли не курортом. Отсюда и проблемы. В составе трех последних экспедиций отсутствуют радисты. А когда на восемь месяцев выделяется всего двести литров горючего для лодки, или проблемы с лыжами («а зачем вам лыжи?»)... No comment...

И все­таки, невзирая на чиновничьи огрехи (а кто от них не страдал?), станция живет и работает. На Антарктиду едут преданные своему делу фанатики, ведь много денег здесь не заработаешь. Между прочим, кое­кому посчастливилось именно здесь найти не только свое призвание, но и свою судьбу. Андрей Зализовский один из них: здесь, на «Вернадском», он когда­то встретил свою будущую жену. Так что, кроме работы и трудностей, здесь есть и романтика.

Сегодня на «Академике Вернадском» в составе 12-­й экспедиции работает двое харьковчан: инженер Богдан Гаврилюк и врач Константин Даниленко.