«Прошу восстановить мою настоящую фамилию…»

В Красноярске рассекретили спецархив ГУВД с делами известных политзаключенных и их родственников. В том числе дела бывших «шпионов» да «изменников Родины», впоследствии оправданных: актера Георгия Жженова, матери Булата Окуджавы, дочери поэтессы Марины Цветаевой, отца актера Савелия Крамарова и жены Семена Буденного. Эти люди были в числе 545 тысяч политических заключенных и ссыльных, которые сидели в лагерях Красноярского края при Сталине.

Георгий Жженов гастролировал по пионерлагерям

Народного артиста Георгия Жженова осудили в 1937 году за «шпионскую деятельность» и отправили на Колыму. В 1949 осудили повторно и сослали в Норильск. Освободили только в 1954. Его дело хранится в виде копии.

Оригинал он попросил подарить ему, когда приезжал в Красноярск несколько лет назад. Внутри — многочисленные справки о перемещениях (ему разрешали выезжать «на гастроли») и ходатайства. А еще просьбы разрешить работать по профессии — играть, заниматься режиссурой. Добиться этого было непросто: на лесоповал нужны были тысячи людей, а в театр — единицы.

«Я могу и способен работать плодотворно. Почему я, актер, отдавший годы работе в кино и театрах, оказался в одном месте с поселенцами, не имеющими никакой квалификации, никакого образования. Ведь артист — это творческий человек, а творчество — главное в жизни! Прошу вас дать мне возможность работать в каком-нибудь театре Красноярского края. Убежден, что окажусь хорошим актером и человеком…»

Трудно было унижаться и чего-то просить, но зато его просьбы были услышаны. И в ссылке он не расстался со своей профессией: играл в норильском театре, выезжал в пионерские лагеря давать спектакли. Кстати, после реабилитации (1956 год) срок, проведенный в местах лишения свободы, засчитывался в трудовой стаж в тройном размере. Но за документами, чтобы оформить этот стаж, Жженов не обращался.

Крамарова приговорили дважды

Чтобы узнать, чье это дело, не нужно даже читать фамилии. Достаточно посмотреть на фото спецпоселенца… Осужденный Виктор Крамаров, отец всенародно любимого артиста Савелия Крамарова. Внешне отец и сын очень похожи.

— Шел 38-й год, — рассказывает Инга Калдашова, сотрудник Главного следственного управления ГУВД Красноярского края (она много лет изучает дела бывших политосужденных). — Начались громкие процессы над «врагами народа».

Крамарова — он был отличным юристом — вызвал к себе его руководитель, предложил защищать одного из видных героев гражданской войны, обвиняемого по статье 58. Отказаться было невозможно, Крамаров согласился. От него много не требовалось: согласиться во всем с прокурором, заклеймить подзащитного, в конце речи робко просить о снисхождении. Во время процесса Виктор Савельевич не сдержался, рассказал о заслугах подзащитного. Но обвиняемого все равно приговорили к расстрелу, а вскоре арестовали и Крамарова…

Его осудили в мае 1938 года. Никаких личных писем в деле не сохранилось, только одно прошение. В нем Виктор Крамаров сразу после ареста просит послать ему из дома передачу: «Прошу разрешить послать мне посылку — одну пару белья, портянки, масло сливочное, сахар, сало, ложку деревянную и мыло туалетное»… А потом в документах значится, что в 1940 году он развелся. Видимо, не хотел подставлять семью под удар.

Когда арестовали Виктора Крамарова, его сын Савелий был малышом. В материалах есть записка, в которой говорится, что жена только раз привозила маленького Савелия к отцу. Виктор в тот момент находился на спецпоселении в Сибири. Как и другие узники, работал на лесоповале. Больше своего отца Савелий никогда не видел: в 1948 году срок Крамарова закончился, его отправили в Барнаул, где он некоторое время жил, как свободный человек (но свободно перемещаться по стране или выбирать город для проживания бывший осужденный не мог). На свободе он пробыл недолго. В 1950 Крамарова… снова осудили. В 1948 вышел приказ о направлении в ссылку «в отдаленные местности СССР» особо опасных государственных преступников, которые уже прошли лагеря. Под него и попал Виктор Савельевич.

— Мы этих людей, которых снова осудили, называем «повторники», — говорит Татьяна Килина, замначальника отдела спецфондов и реабилитации жертв полит-репрессий информцентра при Красноярском краевом ГУВД. — А в 1951 году Виктор Крамаров повесился…

Савелий написал запрос в Красноярское краевое ГУВД. Официальный ответ гласил: «Уважаемый Савелий Викторович! Действительно, отец находился в ссылке в Туруханске, умер в своем доме по улице Лыткина, 20. Одновременно высылаем вам профсоюзный билет, сберегательную книжку и фотографию вашего отца, сохранившуюся в материалах дела»… Однако это была не вся правда: о том, что отец повесился, Савелию в этом официальном ответе так и не сообщили…

Буденный пытался вызволить жену

Ольга Стефановна, жена знаменитого маршала Семена Буденного, артистка Большого Московского академического театра, была осуждена в 1939 году «за шпионские связи». В 1945 году срок закончился, но Ольгу не освободили, а посадили еще на три года в тюрьму как «социально опасный элемент». После этого в 48м ее направили в ссылку в Енисейск — город на севере Красноярского края.

— Я видела ранние фотографии Ольги Михайловой, — Татьяна Килина достает из вложенного конверта документальный снимок осужденной. — На прежних фото она просто красавица. А здесь, в ссылке, — почти неузнаваемое, изможденное лицо.

Впрочем, то же самое можно сказать про все фото осужденных. Измученные, исхудавшие, они мало напоминают тех людей, которыми были до ареста…

Судя по документам, Семен Михайлович пытался заступиться за жену. Но даже он, при всем своем влиянии, не мог ничего сделать… «Михайлова — дочь железнодорожного рабочего, — писал Семен Буденный в адрес Главной военной прокуратуры. — Семья Михайловых была бедная. Уже после выхода замуж Михайлова поступила в Московскую консерваторию. Училась она старательно, активно вела общественную работу. Я никогда не замечал, чтобы Михайлова проявляла какое-либо недовольство Советской властью. В материальном отношении потребности Михайловой были скромные, алчности в этом она никогда не проявляла. Я не верю в то, что она могла совершить преступление против Советской власти».

В ссылке Ольга Буденная жила под фамилией Михайлова (это ее сценический псевдоним). Так же она проходит по всем документам. Настоящая фамилия стоит только в свидетельстве о браке, заключенном в январе 1926 года: «После регистрации брака присвоены фамилии… жене — Буденная».

К делу подшито множество просьб и ходатайств осужденной Михайловой: «Прошу не отказать снять с меня последний приговор, — пишет Ольга Стефановна в своем прошении. — Так как отбыла уже наказание. Потеряла семью, здоровье, которое у меня и без того было слабое. Кроме того, не имею никаких средств к существованию. Ходила по всем учреждениям в городе Енисейске, но в работе мне отказывают»… «Прошу восстановить мою настоящую фамилию и вернуть деньги и драгоценности, изъятые при аресте». Ответ был ожидаемым: «Объявите Михайловой, что в просьбе ей вновь отказано, и предупредите ее о том, что подобные ее заявления в будущем рассматриваться не будут».