«Много гражданских дел — это нормально…»

— Михаил Михайлович, какие дела относятся к компетенции областного Апелляционного суда?

— Основная задача Апелляционного суда Харьковской области заключается в пересмотре судебных решений и приговоров, постановленных районными судами. Это более 99% всей работы. Наряду с этим, апелляционный суд, в частности палата по уголовным делам, по первой инстанции рассматривает уголовные дела. Таких дел в течение года рассматривается всего несколько десятков. Например, за 2009 год судьи палаты по уголовным делам постановили 31 приговор.

Кроме этого, наш суд пересматривает дела по жалобам граждан и протестам прокуроров на решения районных судов об избрании меры пресечения, о возбуждении уголовного преследования, прекращении дела и т.д.

— Как бы вы охарактеризовали качество работы судебной инстанции?

— Несмотря на огромную загруженность, отсутствие финансирования, отвратительные условия работы, судьи первой инстанции работают неплохо. Приведу пример: если все дела, которые рассматривает судья первой инстанции, взять за 100%, то решения отменяются по 2% дел.

За прошлый год районным судам, например, по гражданским делам отменено 1714 решений. Если учесть, что в производстве районных судов было порядка 130000 дел, то незаконных решений было совсем немного.

Хотя, безусловно, за каждым делом, по которому было отменено решение, стоят конкретные граждане, которым безразлично, что другие споры разрешены правильно. Мы это понимаем и делаем все, чтобы незаконных решений было меньше.

— Количество дел, рассматриваемых районными судами и судом апелляционным с годами растет?

— Конечно! На моей памяти Харьковская область за один год рассматривала 22 тысячи гражданских дел. Воспринималось такое количество дел как очень большое.

Сейчас мы рассматриваем по 100-130 тысяч дел. Есть разница? Большое количество гражданских дел свидетельствует об активности населения — раз, и о стремлении разрешить спор цивилизованным путем — это два. Во всем мире так принято: много гражданских дел в судах — это нормально.

Например, возник спор между двумя гражданами. Они обращаются в суд и разрешают его цивилизованным путем. Большое количество гражданских дел свидетельствует (как бы журналисты и некоторые граждане не поливали грязью), прежде всего, о доверии суду. Обращаясь в суд, все надеются на то, что он будет разрешен справедливо, по закону. И когда мы кричим, что судам не доверяем, а количество обращений в суд растет — это свидетельствует об обратном. Просто надо понимать, что в споре есть две стороны. И проигравшая сторона всегда недовольна, она кричит: «как же так! Правды нет!». И судится дальше.

«В отношении судьи дело может возбудить любой дознаватель!»

— Михаил Михайлович, известно Ваше критическое отношение к судебной реформе. Что именно Вас не устраивает?

— Основная ошибка в том, что мы создаем четырехзвенную судебную систему. Первое звено — райсуд, второе — апелляционный суд, потом — высший специализированный суд и, наконец, Верховный Суд. Нигде такого в мире нет. Вот как считается правильным? Правильно — если дело прошло две инстанции. Этого достаточно. Один суд решил — второй проверил. А Верховный — это исключение. А у нас мало-мальски серьезное дело четыре года ходит по инстанциям. Районный суд решил, потом апелляция, а потом высший, а еще Верховный, и гражданин годами ходит, концов найти не может, потому что очень много судебных инстанций.

И еще: реформу надо начинать с районного суда. В Харькове и области нет ни одного здания районного суда, которое отвечало бы требованиям сегодняшнего дня. Пойдите в Октябрьский районный суд: на 15 судей — два зала судебных заседаний… Кабинетики судей — 6-8 квадратных метров. Там сидит судья, секретарь и помощник. И в этом кабинете слушают дело. Какое тут правосудие? Отсутствует финансирование. Вот мы за І квартал получили на почту 14 тысяч гривен, а это нам на две недели. А как остальные?

— А почему же тогда все хотят быть юристами? Прокурорами, судьями?

— В нашей стране переизбыток юристов. Около 200 высших учебных заведений готовят специалистов этой профессии. Отсюда конкурс на должность судьи, прокурора.

В чем престижность судебной профессии?

В первую очередь, относительная независимость в принятии решений (в наше время дорогого стоит). Необходимо отметить также несменяемость судей. Вот сейчас поменялась власть — где будут первые лица милиции, СБУ? А судей никто не тронет. Нельзя не забывать и о том, что судьи принимают судьбоносные для страны решения. Например, третий тур президентских выборов 2004 года. А какой судья не желает быть причастным к этому?

— А как вы относитесь к призывам об отмене неприкосновенности депутатов и судей?

— Я отношусь к этому крайне отрицательно. Да и какая там неприкосновенность судей! В отношении судьи дело может возбудить любой дознаватель, что до недавнего времени широко практиковалось. Например, в отношении адвоката уголовное преследование имеет право возбудить только прокурор области, в отношении судьи — любой милиционер-дознаватель. У нас защита одна: судью нельзя взять под стражу, пока не будет обвинительного приговора, вступившего в силу. О всех иных случаях необходимо согласие Верховной Рады. Что до депутатов Верховной Рады: как только снимут их неприкосновенность, так вся оппозиция тут же может оказаться под стражей. Помните, как «штурмовали» Харьковский горсовет? Как вы думаете, такие вещи прощаются?

«У нас были случаи, когда за 1 грн. 60 коп. Верховный суд рассматривал дело»

— Давно идут разговоры о внедрении суда присяжных и института мировых судей…

— Чтобы ввести суд присяжных, вначале стоит хорошенько подумать. Вот опыт России: там суд присяжных террористов признает невиновными! Я был в Америке, жил целый месяц, посетил девять штатов, часто беседовал с тамошними юристами. Они говорят «Нам от суда присяжных уже некуда деться, а вы хорошо подумайте!». Я бы тысячу раз подумал, во что такой суд обойдется государству. У нас нет ни одного суда, кроме апелляционного, где можно было бы разместить в зале суда 8-12 присяжных. И потом качество такого правосудия!!! Мы все время приводим в пример Веру Засулич, которая убила генерал-губернатора Трепова. А ее присяжные оправдали и мы хлопаем. Но, на самом-то деле, она — террористка!

Если мы хотим приблизить суд к народу, мировые судьи должны быть. Сейчас житель Зачепиловки обжалует неправильность назначения пенсии и говорит: мне недоплачивают 10 гривен. Чтобы пойти в Административный суд, он должен из Зачепиловки приехать в Харьков. Заседания длятся полгода. Ради 10 гривен ездить из Зачепиловки в Харьков — во что обойдется такой процесс человеку? А надо сделать так, чтобы суд этот был в Зачепиловке. Суд мировых судей. Таких судей можно избирать народом. И, когда проработает юрист мировым судьей три года, из них формировать районные суды.

Мировой судья решил — в районе проверили. Все, решение окончательное. И только самые тяжелые дела могут попасть в Верховный Суд. А мы же создаем контролирующие суды. Но сколько бы мы ни нанизали проверяющих органов, толку не будет. Вышестоящие — они же решения не принимают. Они отменяют решение и возвращают дело назад. А нам нужен сильный суд именно первой инстанции. Создайте условия. Платите нормальную зарплату. И тогда столько вышестоящих судов не потребуется.

А мировой судья в районе вынес решение, районный суд тут же пересмотрит его. Решение области будет окончательным.

Сейчас же Верховный Суд занимается делами, например, о взыскании алиментов. Зачем такое дело гнать в Верховный Суд? У нас были случаи, когда за 1 грн. 60 коп. Верховный суд рассматривал дело. Это когда нужно судебные расходы по обеспечению технической записи заплатить 120 гривен! Это смешно. Спор сам по себе ничтожный, с точки зрения сложности его рассмотрения. Пусть Верховный Суд рассматривает дела о собственности, о земле, о выборах…

«В создании независимого суда у нас не заинтересован никто»

— Кто должен нести тяжесть судебных расходов? Государство или участники процесса?

— Она и так на участниках. Они платят пошлину, платят за техническую запись процесса. Если бы эти деньги шли нам — было бы все в порядке. А у нас как: деньги уходят в Киев, и потом не возвращаются. Я, будучи членом Рады судей Украины поинтересовался: а сколько мы получили обратно? 20%!!!

Что приходится делать? Я за свои деньги отправляю повестки. Чтобы не накапливать дела и обезопасить себя от той чехарды, которая навалится на весь коллектив. Примерно треть судей платит свои деньги и говорит: да потрачу я триста гривен, но чтобы эти дела не лежали.

— Часто ли сталкиваетесь со случаями, когда пытаются оказать давление на судей?

— За три с половиной года ко мне обратилось 12 или 14 народных депутатов. Один — бывший голова Верховной Рады, Арсений Яценюк, спросил: какие у вас проблемы? Все остальные приходили с личными вопросами.

— Насколько власть заинтересована в том, чтобы процесс реформы судебной системы двигался более активно?

— Я лично думаю, что в создании подлинно независимого суда у нас не заинтересован никто. Ни народ, ни правительство, ни Верховная Рада. Почему у нас посоздавали высшие суды? Каждая политическая сила желает иметь свой подконтрольный суд. Возможно, моё мнение ошибочно. Я на судебной работе 36 лет. Но даже граждане не хотят независимый суд. Они не успели прийти на процесс, уже начинают искать пути не как решить спор по закону, а как решить его с пользой для себя. Судьи тоже хотят быть независимыми, в том числе и от закона.

• День Д.
  Успешная стратегия «регионалов»
• Великолепная семерка
  Кто будет следующим мэром Харькова?
• Михаил Бородин: «Каждая политическая сила желает иметь свой подконтрольный суд»
  Председатель Апелляционного суда Харьковской области о судебной реформе и независимом правосудии
• «Государство хотело сэкономить на смерти детей…»
  25 февраля 2010 года харьковчанин отсудил у Кабинета Министров право детей-инвалидов пользоваться колясками с электроприводом не с 14 лет, а раньше
• ВНО: возврата в прошлое не будет
  Особенности тестирования-2010
• скачать полную версию (1.9 Mb)