Харàктерная актриса

Она 66 лет на сцене, ее режиссерами были Лесь Курбас и Андрей Жолдак, она покорила всю Европу, поклонники стояли перед ней на коленях. Она – актриса театра им. Шевченко Лилия Тимофеенко.

Встретившись с Лилией Аркадьевной в полутемном зале малой сцены театра, мы разговаривали обо всем: о режиссерской гениальности, об актерских кознях, о характерных персонажах, о знаменитых коллегах... Вот малая часть того, что рассказала эта замечательная женщина.

Детство

Меня воспитывали тетки, которые были против моих актерских увлечений: хотели, чтобы я стала фармацевтом. В детстве я была маленькой и некрасивой, а они считали, что для артистки главное — внешность. Но я все равно пошла в балетную школу при оперном театре. От греха подальше они отправили меня к отцу в Донецк, но и там я поступила в студию при театре. Мои тетки так никогда и не видели меня на сцене.

Карьера

Впервые я вышла на сцену в 1939 году в донецком театре. Но война все разрушила. Лишь в 1944 году я смогла вернуться на сцену театра (теперь уже) им. Шевченко. Какое­то время я училась у Крушельницкого, но когда его выгнали, я осталась без защиты. Меня, фактически, выжили, и я 5 лет работала в Севастопольском театре. Но потом меня пригласили назад, и я вернулась, хотя не надо было этого делать. Откуда ушел — туда не возвращаются.

Амплуа

Я характерная актриса — это многогранность, противоречивость, умение показать себя с самой неожиданной стороны. Мне очень редко давали главные роли, потому что у всех режиссеров были жены и любовницы, которых нужно было обеспечивать главными ролями. А мне доставались лишь второстепенные персонажи. Но я старалась сыграть ее так, чтобы затмить всех героинь. И у меня это получалось. Но после этого мне было страшно ходить по театру.

Театральные козни

К сожалению, в театре всегда процветали козни и интриги. Чтобы закрепиться и подняться до значимых ролей, нужна чья-то поддержка.

Перевоплощение

Однажды я играла дедушку в спектакле «Сеньор из высшего общества». Тогда мне было около 30 лет. Говорили, что лучшего дедушки просто не было. Меня никто не узнавал в этой роли. Наш завлит Горбенко позвонил мне ночью после спектакля и с изумлением спросил: «Лиля, это ты играла дедушку?!» Он меня не узнал, ему только дочка об этом сказала. Вот это заставляло меня жить и трепетать.

Зарплата

Я не смогла заработать себе отдельную квартиру, машину, я гонялась совсем за другим — за качеством работы. Вообще, актеры получают очень немного. В нашем театре самая высокая зарплата — тысяча с лишним гривень. А в национальных театрах получают вдвое больше. Но вряд ли нам дадут звание национального.

Жолдак

Я была уже на пенсии, когда Жолдак объявил по радио о том, что приглашает всех актеров на пробы. Я и пришла, потому что любопытная, как кошка. Он проводил кастинг и не отпускал меня час, давая этюды с разными актерами, и в результате сказал, что я ему подхожу. Сначала я хотела отказаться, но тут взыграло честолюбие. Жолдак не взял нескольких народных артисток. И я подумала: «Вы меня выгнали из театра, а теперь меня берут, а вас нет. Вот тут­то я и отомщу!» И я согласилась. Сначала всем нам было дико то, что делал с нами Жолдак, но со временем мы стали понимать его. Мы объездили всю Европу, нас исключительно хорошо принимали. Однажды после спектакля ко мне пришел целый отряд мужиков и заявил: «Вы — чудо». И это в 80 лет! Я считаю, Жолдак, бесспорно, гениален, но не все его понимают. Для этого нужна большая подкованность.

Семья

Почему у многих актеров нет семьи? Потому что они все время в театре, в деле. Думают о трактовках ролей, об исполнении, на мысли о любви и детях просто не остается места. Сейчас я понимаю, что мимо любви проходить не следовало. Если бы мне встретилась настоящая любовь, я бы бросила театр.

версия для печати