Лица харьковчанувидят в Каннах. Корреспондент «Объектив-Но» снималась в массовке фильма «Дау»

На фильм о физике Льве Ландау, съемки которого сейчас проходят в Харькове, возложены большие надежды. В 2010-м году картину с рабочим названием «Дау» должны представить на Каннском фестивале. Харьковчане, чьи лица оказались наиболее выразительными и соответствующими эпохе 30-х годов, тоже смогут увидеть себя в кино. Среди тех, кто участвует в массовых сценах, оказалась и корреспондент «Объектив-Но».

Накануне съемок нас с братом потянуло к набережной на Полтавском Шляхе, которой предстояло преобразиться в Харьков 30х годов. У моста уже стоит огромная красная звезда. Илья Хржановский, режиссер-постановщик фильма, что-то обсуждает с немецким оператором. «А вот и наши выразительные персонажи, — сказал он, заметив нас с братом. — Вы когда снимаетесь?» — «Завтра», — отвечаем мы.

Чулки и гимнастерка

С шести часов утра на студии «Феномен Филмз» — столпотворение. Участники массовки регистрируются, подписывают контракты и сдают паспорта. После этого идут одеваться. В костюмерную будущие актеры заходят современными людьми, а выходят жителями довоенного Харькова. Те, кто еще стоит в очереди на перевоплощение, провожают их жадными взглядами.

В гримерной переодетым участникам массовки заплетают косы, укладывают их «бубликами» или делают прически, как у Юлии Тимошенко. Мелирование, которое в 30-х еще не придумали, прячут под головными уборами. Студентка Юля жалуется на свой вязаный «чепчик»: он кажется ей смешным. Юля одета в длинный плащ, Оксана — моя новая знакомая — в сером пиджаке, а на мне — гимнастерка с ремнем, непонятного цвета чулки и туфли на пуговицах. В костюмах 30-х годов мы выходим на улицу. «Ну что, девчонки, в казино?», — смеется Юля. «Сто процентов! — подхватываем мы с Оксаной. — Джек-пот будет наш».

С площади Свободы участников массовки забирают автобусы. Какой-то парень узнал название фильма, в котором снимается, только по пути на съемочную площадку. «Прикинь, мне тут сказали, что это будет фильм про Ван Дамма», — сообщает он кому-то по мобильному телефону.

На площадке нас встречает Лиля — режиссер массовки. Она выясняет, в каких мы секторах, и отгоняет заблудившегося гражданина «из современности»: «Мужчина, вы куда? Здесь нельзя ходить, здесь снимают кино».

Девушки, которые прибыли с нами в автобусе, устраивают перекур. «Как вы понимаете, сегодня это ваша последняя сигарета, — предупреждает Лиля. — Дальше можно курить только папиросы».

Геля — жена ландау

Перекресток улицы Полтавский Шлях и Пролетарской площади. Современные рекламные вывески прикрыты советскими: «Виконаймо вугільну п’ятирічку за три роки» или «У нас найкраща кролятина». Старинные автомобили, трамваи и повозки с лошадьми — это игровой транспорт. Вся территория для удобства разбита на секторы, в каждом — свой режиссер, который придумывает актерам массовки этюды: один читает газету, другой несет хлеб в авоське, третий дарит девушке цветы. С режиссером-постановщиком они связываются по рации.

Сектор, в котором мне предстоит участвовать, называется «Трамвай». В нем едет разномастная публика: военный с орденами, интеллигенты в строгих костюмах, парень в цветной ермолке, элегантная фрау, два-три пионера и многие другие.

Бригадир — колоритный мужчина с крестьянской бородой — объясняет: в трамвай решили спрятать тех, чьи лица еще понадобятся в других сценах. Пассажиры особо не расстраиваются: зато мы сегодня не замерзнем. Режиссеры объявляют репетицию, и трамвай трогается. «Ой, так это же тот дом, в котором я вырос! — смотрит в окно мой сосед. — Надо же, попал в свой район, да еще и в 30-е годы».

Иногда милицейское оцепление теряет бдительность, и в киногород проникают «гражданские» (так мы стали называть людей, не одетых в костюмы). «О, это XVI век», — со знанием дела говорит какая-то «гражданская» бабушка. «Да нет, XIX-й», — поправляет ее спутница.

Главные герои прибывают на площадку позже. «Видите мужчину в красном пиджаке? Это он играет Ландау», — говорит бригадир и достает бинокль. Я тоже пытаюсь разглядеть Теодора Курентиса.

Интрига — кто будет играть главную героиню — вскоре разрешилась. В роли жены Ландау Коры (по ее воспоминаниям написан сценарий фильма) снимается украинская актриса Радмила Щеголева, она же Геля из «СВ-шоу» Верки Сердючки.

«Это наш город»

«А сейчас будет еще один предпоследний дубль — десятый, юбилейный», — так шутили уставшие и замерзшие участники массовки. Съемки продолжались до захода солнца, и команды «Плейбэк. Начали» (вместо «Мотор. Камера») и «Стоп. На исходную» прозвучали не раз и не дважды. За это время костюмы, повозки, гравий на земле уже перестали казаться чем-то странным. «А мне понравился наш город, даже возвращаться не хочется», — говорит кто-то из пассажиров трамвая.

Возвращаться, тем не менее, пришлось — сдать костюмы, получить паспорта и гонорары. За один съемочный день актерам массовки обещали 50 гривен, но заплатили даже больше — 80.