КЛИМ: «Театр превратился в сборище бездарных людей!»

Один из самых экстравагантных режиссеров нашего времени дает мастер-классы в Харькове

«Ну, давайте, заходите! У вас есть еще полчаса, чтобы послушать гения!», — так говорила участница театрального марафона, которая пришла только под конец занятия. KLIM (Владимир Клименко) уже больше двух недель проводит интенсивные мастер-классы для молодых харьковских актеров и тех, кто просто мечтает о сцене. Женщина, с которой я столкнулась при входе в зал, как раз из второй группы. Она достает исписанную тетрадку. «Вы конспектируете?» — удивляюсь я. «Конечно! Он меня насквозь видит, все понимает».

Клим говорит, что редко дает интервью. Не любит, когда его слова переписывают. Мол, он не популярный человек, он занимается наукой. Театр — это технология познания человека, — считает один из самых экстравагантных режиссеров нашего времени.

— Клим, что дает форма театрального марафона?

— Это возможность испытать себя. Понять, нужно ли это тебе, есть в тебе дар или нет. Потому что театр — это жизнь с утра до ночи.

— То есть одной из целей марафона было отговорить неталантливых людей заниматься театром. Вы достигли этой цели? Многих удалось переубедить?

— Вообще-то такой цели достигает жизнь. Да, какието люди приходят, посидят и уходят. Ведь театр — очень серьезное и профессиональное занятие, но не все это понимают. Просто наше славянское сознание исходит из категории «хочу», а нужно исходить из категорий «могу» и «предназначен».

— Как же вы определяете, что человек не предназначен для театра? Что вы ему говорите, что заставляете делать?

— Я каждому даю шанс. Ну, допустим, я прошу спеть романс. Потому что классический романс — это идеальное прочтение стиха, идеальное его понимание. Это доступное искусство — маленький спектакль. Суть не в том, умеет человек петь или нет. Я говорю ему, что хочу увидеть бездну. Когда смотришь, а это уже не человек: в нем дыра огромная и сквозь нее видно небо. А если этого неба не видно, то нет ничего. Если в тебе нет бездны, ты счастливый человек. Потому что художник в общем негодный для нормальной жизни.

— Получается, вы и себя считаете негодным человеком?

— Да, я негоден. Это данность, с которой мирятся.

— Какая, по-вашему, роль у режиссера?

— С моей точки зрения, я режиссер, который делает раму для актеров. Ведь что такое актер? Это не «я играю», а «в мое тело» входит дух предка — гений. И если этого нет, то пищи не пищи, ничего не получится. Ты как шаман входишь в эту дыру и вызываешь духов. Это тяжелый труд…

— Марафон идет уже не первый день. Вы нашли людей, которым действительно дано быть актерами? Вы задействуете их в будущей постановке?

— Да, есть несколько человек… Но дело не в постановке! Я занимаюсь не этим. Спектакль — это следствие какого-то пути, а не цель. Спектакль — это ритуал, который помог бы этим людям развиваться. Мне хотелось бы создать такой ритуал, только все это должно быть по-настоящему дорого и красиво.

— Чем вас привлекает театральный Харьков?

— Это город, в котором живет авангард. Но здесь есть проблема: довести это до ума. Потому что должна быть ответственность со стороны власти. Один раз она взяла на себя ответственность и театр имени Шевченко несколько лет входил в десятку лучших театральных коллективов мира. Но сейчас здесь в основном частная инициатива.

— Вы ходите в харьковские театры?

— Можно я не буду отвечать на этот вопрос? Есть процесс, который здесь происходит… Мне, предположим, нравится то, что делает Володя Гориславец со своими студентами. А в остальном… Профессиональный театр превратился в сборище бездарных людей. Театральное образование вредит. Искусство передается от гения к гению, а бездарность — обыкновенным бытовым путем. Театр — это игра с душой, и нечего актерам сливать туда всякие комплексы неполноценности.

Татьяна Винокурова

KLIM (Владимир Клименко) — режиссер-экспериментатор, драматург, педагог, философ театра. Родился в 1952 году под Львовом, театром заразился Харькове, где работал художником в академическом театре имени Шевченко. В начале 80-х уехал в Москву, где закончил ГИТИС (курс Анатолия Эфроса и Анатолия Васильева). Проводил мастер-классы в России и за границей. Обладатель премии ЮНЕСКО (спектакль «Гроза») и высшей российской театральной премии «Золотая маска» в категории «Новация» («Луна для пасынков судьбы»).