Малороссийская волчица

Продолжение, начало в №26

Говорили, что она, как черная вдова, доводит до смерти своих молодых любовников…

За границей стало окончательно ясно, что быть рядом с паном Опанасом невозможно — он скучал без дела, тяготился обществом соотечественников, брюзжал и дулся. Мария же работала, интересовалась всем, готовая легко сорваться с места и мчаться хоть на край света за новыми впечатлениями. Маркович, чтобы оттянуть разрыв, ничем не ограничивал свободу жены, но этим еще больше углублял пропасть между ними.

А тем временем в ее жизни появился тот, кого она полюбила сразу, взаимно и безоглядно. Александр Пассек, подающий надежды юрист и родственник Герцена, по заданию министерства внутренних дел изучал европейские тюрьмы, чтобы реформировать российские. Маршруты поездок влюбленных очень скоро стали роковым образом пересекаться, несмотря на недовольст­во матери Саши, Татьяны Петровны. Именно она прозвала писательницу «волчицей» и сумела очернить «прелюбодейку» в глазах Герцена и Тургенева. А любовники, устав от тайных встреч, поселились в пригороде Парижа и были просто счастливы.

Пассек работал, Вовчок писала, переводила и училась — английскому и немецкому — дни напролет, не уставая. Несмотря на нужду («Господи! Працюєш, мучишся, а глянеш — усе з’їли, все поносили, і знову біда, знову ярмо») и спад популярности ее книг (в России запретили печатать украинские издания), Мария остается оптимисткой: «Как мы сжились, как мы слюбились! Я благословляю его, моего единственного верного друга, за каждое его слово, за каждый взгляд. Он дал мне столько доброго, что все прежние давние сетования исчезли. У меня теперь другой идеал — преданный и счастливый». Но одна из поездок — в Англию и Ирландию — подкосила и так слабое здоровье Пассека: начался скоротечный туберкулез. Чтобы облегчить состояние больного, Мария по совету врачей перевезла его в теплую Ниццу и сама ухаживала за ним. И желала только одного — чтобы так продолжалось как можно дольше. Александр умер на ее руках… Исполняя волю Татьяны Петровны, «волчица» заложила вещи и драгоценности, чтобы заказать цинковый гроб и перевезти тело любимого в Москву.

В 32 года Марии казалось, что все для нее кончено. В Европе она оставаться уже не могла и, заняв денег, возвратилась в Россию. На перроне ее встретил незнакомый молодой человек с бородкой, представившийся Дмитрием Писаревым — ее троюродным братом. Он младше на семь лет, бунтарь и кумир молодежи, недавно выпущен под поручительство матери из Петропавловской крепости, а главное — боготворит ее и хочет быть рядом. Всегда.

Гневу и отчаянию Варвары Дмитриевны (матери Писарева) не было предела, когда она узнала, что ее Митенька и «эта предательница, старуха» Мария Маркович поселились в одном доме, вместе переводят «Жизнь животных» Брэма, пишут критические статьи, принимают гостей. Блудный сын пытался объясниться: «Ты ничего не понимаешь, мама. Без Маши я просто сойду с ума, как это уже со мной бывало. Помирись с Мари, сделай мне подарок». Переломав себя, Писарева даже просит Вовчок быть нежнее к Мите. Конечно, Марии приятно было обожание умного и страст­ного молодого мужчины, но душа еще болела — в ней царил Саша. Поэтому, принимая любовь, она не могла ответить тем же, и относилась к Писареву скорее по­матерински — заботясь и оберегая.

Вот и на Рижское взморье они выбрались, чтобы отдохнуть от работы и развлечь «мальчиков» — Богдана и Дмитрия. Однажды день выдался прохладным, и она не захотела идти купаться. Сын и прекрасно плававший Митя отправились вдвоем. И вдруг страшная весть — Митя утонул. На отмели, в спокойном теплом море, полный сил и планов мужчина пошел на дно. Рыбаки нашли тело лишь через час. И теперь ей предстоит пройти эти муки еще раз: заказать на заводе свинцовый гроб, договориться, чтобы его погрузили втайне на корабль, сопровождать страшный груз, чтобы вручить его проклинающей «разлучницу» матери любимого. На пути в столицу случится шторм, и матросы, испугавшись плохой приметы, соберутся сбросить гроб в море. Тогда она, словно почувствовав ненависть толпы на расстоянии, спустится в трюм и станет, вся в черном, перед одуревшими от ужаса мужчинами: «Я не дам этого сделать! Тогда и я брошусь в воду!» Прощание с критиком превратилось в шествие, а похоронили его рядом с Белинским и Добролюбовым. Мария в это время лежала в горячке, а Некрасов писал знаменитое «Не рыдай так безумно над ним…»

Говорили, что она родила сынаи теперь мастерски варит вишневое варенье где-то в глуши…

Неблагонадежность и причастность писательницы к революционным кругам, а особенно участие ее сына Богдана в агитации и просвещении народа ставят их под угрозу ареста. И тогда Мария Александ­ровна решается на бегство из Петербурга: от кредиторов и закладных, литературной поденщины и сплетен, выбивания гонораров и унижений. Она соглашается стать женой почти ровесника сына, Миши Жученко (полтавчанин и сирота, он бросил Военно­инженерное училище ради Технологического института), преданного ей безгранично и готового ждать от нее «да» вечно.

В Ставропольский край прибывает чиновник Лобач (Жученко) с супругой и сыном Борисом. Позади — известность, знаменитые друзья… и слежка Третьего отделения. Впереди — годы мытарств и переездов, беспокойство за сына и невестку — они то под надзором полиции, то на нелегальном положении, то в тюрьме. Скрашивает испытания подрастающий Борис — сын Богдана, внук, ставший сыном. Писательница Вовчок превратилась в Лобач, преданную супругу управляющего государственными имениями, которая действительно воспитывает мальчика, варит варенье и помогает неопытному мужу в делах.

Но в любых условиях Мария Александ­ровна, как со спасательным кругом, не расстается с библиотекой в парижских резных шкафах, медной ванной и пианино. Эти вещи примиряли ее с убожеством казенных квартир (а часто — просто мазаных хат) в Абрау­Дюрсо, Сергиевском, Богуславе, Нальчике. Обосновались по­настоящему они только на хуторе Долинском под Наль­чиком — построили дом, разбили сад, но даже курортный климат не поправил здоровье Марии Александровны. Простуда дала осложнение на сердце, и 28 июня 1907 года ее не стало. Похоронили писательницу под ею же посаженной грушей.