От восхода — до заката

С чего начинается любая дорога? Сначала — это смутные и, по сути, не ясные человеку ощущения и желания. Они приходят во сне, их ждешь, ищешь среди привычного для тебя окружения. Проходит время… А их нет, чего­то не хватает. Становится скучно, неинтересно и одновременно тревожно. И наконец, уже вполне сознательно и уверенно говоришь себе: хочу перемен. Произнесите вслух громко: до­ро­га. А еще громче? — Три звонких согласных звука и три гласных в слове. Три открытых слога. Чисто по­славянски: широко, строго, звучно, уверенно. И оказывается — так просто! Рожденный ползать — далеко не уползет. Да осилит дорогу идущий…

Продолжение. Начало в №30

Солнце в зените

Всегда боялась высоты. На девятом этаже многоэтажки уже голова кружилась. А здесь я невольно поймала себя на мысли: не боюсь! Очень близко небо, голые скалы с птицами на гребнях, далеко внизу нитка яйлы, под ногами пожухлая от 50­градусной жары трава. В случае чего — ухватиться не за что. А внутри — только первобытный восторг от этой дикой, но такой близкой тебе природы. И странное дело — полная защищенность. Отчего бы это?

Пока фотографировала, наша группа испарилась. Дорогу назад, конечно, не помнила. Присутствует, к сожалению, доля географического кретинизма. Два часа по полудню, ни облачка. Подняла голову: показалось, что солнце мне хитро подмигивает. Так, приехали, думаю. Вдвойне стало весело — «а на слабо»? Спускаюсь наугад по одной из тропинок — а тут еще два любителя фотографии из моей группы. Опять пронесло. Или повезло? А упрямое сознание и тут выдает: «рожденный утонуть — не повесится». Но это, конечно, не пример для подражания. Горы такого не любят. Береженого Бог бережет.

Внизу нас ждала группа, а перепуганный экскурсовод и еще двое туристов ушли назад в горы нас искать. Так им и надо: не надо было нас терять. А предводителю туристов и подавно. Двое других, конечно, не причем. Всю воду, которую взяли с собой, вылили на себя и в себя, и с «чувством выполненного долга» растянулись в тени деревьев — тяжелый, но такой впечатляющий отрезок пути позади.

Дальше — на нашем автобусе по горному серпантину к «пиршеству» из водопадов. В Крыму это блюдо на любой вкус. Самый высокий — примерно 80 метров. В путеводителях я как­то читала, что есть и 100­метровый водопад. Значит, еще все впереди.

Остановка. «Большой Каскад» — высота падения воды около 40 метров. К каскаду примыкает ущелье с ручьем. 15 минут ходьбы — и мы попадаем в Щеки, в самое узкое место ущелья — с двух сторон реку зажимают скальные выходы. С обеих сторон есть обходы. Но нужно высоко подниматься. Сразу за Щеками — водозабор. От него 5 минут до Джур­Джура. По пути родник Корыта, и тропа раздваивается. Правая сразу же выходит на яйлу. Возле ближайшей группы сосен симпатичное место отдыха: кострище, скамейки и место для установки палаток. От него движемся по не очень наезженной дороге. Справа и слева стайки сосен. Метров через 200 выходим на хорошую дорогу. Поворачиваем по ней налево, спускаемся в небольшую балочку, и после подъема она соединяется с «магистральной» дорогой, идущей с Долгоруковки через Тырке на Демерджи.

Журчащая вода

Возвращаемся на водораздел Главной гряды. Направляясь вначале на северо­восток, а затем на северо­запад, мы, минуя живописную конусовидную, покрытую рощами гору Босна, оказываемся над самыми верховьями реки Улу-­Узень Восточный. Там, внизу, в тени векового леса прячется знаменитое урочище Хапхал с водопадом Джур­-Джур. Это самый мощный водопад в Крыму: его средний многолетний расход воды — 270 литров в секунду. Он не пересыхает даже в самые засушливые годы. С известнякового уступа высотой 15 метров, широким (около 5 м) отвесным потоком вода низвергается вниз, в глубокий, выбитый могучими струями котлован, а уже оттуда устремляется в русло реки. Пенистые струи Джур­-Джура, подсвеченные солнцем, по­змеиному предательски подмигивают: не трусишь — подходи. По бокам — скалы, поросшие мхом.

Стремительная вода, разбиваясь об уступы, оглушительно хохочет над дер­зостью пришельцев: ну что, получили? И ни секунды не раздумывая, проносится дальше, разнося далеко вокруг по окрестным лесам весть о новых пришельцах с земли «обетованной».

Не принять вызов — было бы грехом! Зачем тогда было ехать в такую даль? Хотя к водопаду подвозят почти в упор, топать еще таки пришлось. После купания в водопаде шара кончилась, начался подъем по ущелью. Первая часть подъема была простая, пройдя немного вдоль речки и переправившись опять на правый берег, мы начали отдаляться от «главного русла», выйдя на «цивилизованную» полянку. Заглянув в рядом расположившуюся маленькую пещерку с обитавшими в ней ежиками, запечатлевшись на живописных камнях ручья, двинулись дальше, взяв в руки по суковатой палке, чтоб было что выбросить, когда будет уж совсем тяжко идти. Но в тени букового леса и в сравнении с 50 градусами на горе — это просто чепуха.

Горные джакузи

По пути — карстовая вода, сочащаяся из скалы — цель многих приезжающих сюда. Люди говорят, что она очищает организм, обладает целебными свойст­вами. Здесь много семей с детьми, пожилых людей. Странная человеческая природа: большинство в это не верит, а приехали вылечиться.

Падающая вода, отдыхая от стремительного бега, или в награду путникам, дорогу осилившим, приготовила для них три ванны: любви, молодости и крестильную.

В первой (любви) температура воды 6–8 градусов. Здесь, как в жизни, меньше всего думаешь о холоде. Но влезть в первую воду практически никто из пришедших не отказывается. Только потом — пугающий мороз от кожи до мозгов. Какие­то мгновения — и ты, как ошпаренный, вылетаешь назад, на землю. Во второй (молодости) — 10 градусов. Уже «теплее» и радостнее. Ступни ног после такого купания горят огнем. Былой усталости — как не бывало. Думаешь: а нужна ли третья? Тут, по преданию, крестился еще Андрей Первозванный. Там вода очищает от грехов. Экскурсовод утверждал, что здесь тоже 10 градусов, но, по моим ощущениям, она самая холодная. У некоторых судороги начинаются уже в воде с температурой в 12 градусов. Вполне возможно. Неважно, насколько холодна вода, определяющим есть, какой ты себе ее представляешь. Думаю, что чем более за собой зачисляешь грехов, тем холодней вода.

На закате

Солнце опять справа по ходу движения, натрудившись, устало прячет лучи за горами. Приехали домой. Девять вечера. Через два часа в «Сальвадоре» Comedy Club, да еще с земляками. Деваться некуда. От восхода — до заката теперь по полной, что ж даром в ванне молодости купалась и от грехов очищалась? В православии как? Грешим — и каемся. А еще говорят, природа — неживая. Тогда мы какие?